Остапа занесло конкретно и окончательно... к концу главы, надеюсь, куда-нибудь вынесет.

Глава XIX
(начало)

Репетиция давно закончилась, спектакля на сегодня назначено не было. В непривычно пустынных коридорах жилой части Оперы Рауль встретил стайку убежавших при его приближении юных учениц балетной школы и неприветливо взглянувшую в его сторону  женщину – не то гардеробщицу, не то костюмершу, которую несколько раз мельком видел в апартаментах мадам Жири, когда там жила Кристина. Возможно, за закрытыми дверьми комнат жизнь била ключом: дружеские пирушки, любовные свидания, тайные интриги, драмы разбитых сердец и утраченных надежд. Но со стороны в этот зимний вечер Дворец Гарнье казался огромным сонным царством. Впрочем, виконта мало беспокоили тишина и немноголюдность, в провожатых покровитель Оперы не нуждался.
Остановившись перед комнатой Кристины, Рауль некоторое время прислушивался: никаких голосов – ни мужских, ни женских. Возможно, девушка читает. Он несколько раз заставал ее за этим занятием, и, говоря откровенно, подборка литературы немало его удивила: книги по истории и искусству вместо любовных романов. А однажды замеченная им на журнальном столике, заложенная примерно на середине черной атласной ленточкой «Философия искусства» Шеллинга просто сразила виконта наповал. Он хотел было поинтересоваться, кто советует читать такие книги оперной певичке и где она их берет, но что-то отвлекло его внимание, и вопрос так и не прозвучал.
На его сдержанный стук никто не отозвался. Рауль постучал настойчивее и громче. Никакого результата. Виконт оглянулся, поблизости не было ни души. Он быстро наклонился и припал ухом к замочной скважине. Тишина: ни звука, ни малейшего шороха не доносилось из комнаты Кристины. Сквозь отверстие для ключа не пробивалось даже слабого лучика, темно и пусто. Рауль выпрямился, на всякий случай еще трижды ударил кулаком по многострадальному дереву – разумеется, ничего не изменилось – и, озадаченный, привалился спиной к двери.
Было не похоже, чтобы девушка спала, он уже, наверное, разбудил бы ее. Где она может быть? Воспаленное воображение услужливо подсунуло душераздирающую картину: темная ночь, закрытая карета, Кристина садится в нее и уезжает прочь в сопровождении таинственного любовника в мрачном костюме Красной Смерти. Де Шаньи мотнул головой, отгоняя прилипчивое видение, – в последние дни он уже не раз представлял себе нечто подобное. Панический страх прокрался через затылок в основание черепа, спустился по позвоночнику, заставив виконта содрогнуться все телом: он не может ее потерять. Ни за что! Усилием воли Рауль заставил себя немного успокоиться. Все может быть гораздо проще и вовсе не так драматично. В надежде он быстрым шагом направился в сторону комнат мадам Жири.
 
*    *    *

– Нам нужно поговорить, Кристина.
Не слишком удивленная поздним посещением виконта мадам Жири позвала Кристину в гостиную и деликатно удалилась.
– Я слушаю, Рауль.
В домашнем шерстяном темно-синем застегнутом под самое горло платье девушка выглядела совсем юной и почему-то походила на благочестивую воспитанницу монастыря. Стоило виконту увидеть ее, волна желания захватила все его существо, он с трудом удержался от того, чтобы не заключить Кристину в объятия. Но все же следовало сначала объясниться: в последнюю встречу они расстались не лучшим образом. Очевидно, Кристина была на него сердита. Она быстро отняла левую руку после его поцелуя и, не глядя Раулю в лицо, присела не на софу, как надеялся разгоряченный поклонник, а в отдельно стоящее кресло, быстро прикрыв правую ладонь левой. Снимать кольцо Эрика Кристина не собиралась, но и показать его Раулю у нее не хватало смелости. Виконту больше ничего не оставалось, как занять другое кресло поодаль.
– Мы не могли бы пойти в твою комнату? – как мог мягко спросил Рауль. – Почему ты снова здесь? Ведь ты хотела вернуться к себе.
– Ты боишься, что нас подслушают? Что такого ты хочешь мне сказать? – не отвечая на его вопросы, Кристина поспешила задать свои.
Внезапная мысль пришла сейчас ей в голову: неужели Эрик просил ее ночевать у Мэг из-за возможных визитов Рауля? Но маэстро ничего не выспрашивал про их отношения, не устраивал ей сцен ревности, только при случайном упоминании о виконте – как тогда, на балу – в его тоне появлялись язвительные нотки, а в глазах мелькала тень неприязни. Нет, Эрик не мог угрожать убийством Рауля, он слишком благороден! Или же Ангел опасался кого-то третьего, тайного недоброжелателя, оставившего напугавшую ее надпись? Кажется, он единственный поверил в то, что слова на зеркале Кристине не померещились, и не пытался убедить ее, будто она просто нервная барышня.
– Я не понимаю, что с тобой происходит. Кто стоит между нами, Кристина? Ответь мне, – Рауль чувствовал, что начинает закипать, но все еще сдерживался.
Все-таки она была невероятно странной, даже загадочной девушкой, окутанной какими-то непонятными тайнами. Или это театральная атмосфера придавала ей ореол мистичности и загадочности? Как будто раньше он не водил знакомств с актрисами! Правда, из Комеди Франсез, а не из Оперы… Но какая, в принципе, разница?
– Нашей дружбе никто не препятствует, Рауль, – она чуть заметно повела плечами. – А больше между нами ничего быть не может.
Кристина подняла взгляд и твердо посмотрела в глаза бывшему другу детства.
– Я не могу так, мы уже не дети… Я люблю тебя, я хочу быть с тобой. Ты должна меня понять, наконец! Если ты так настаиваешь, я даже готов на тебе жениться, – неожиданно для самого себя выпалил потомок графского рода.
– Я вовсе не настаиваю. Не нужно жертв, господин де Шаньи.
Кристина резко встала, словно в ней распрямилась сжатая пружина, глаза сверкнули гневом. Предложение руки в таком тоне звучало настоящим оскорблением:
– Оставьте меня, месье!
– Кристина! Прости! Прошу! – с непритворным отчаянием воскликнул он.
Поняв, что совершил ужасную оплошность, Рауль бросился на колени. Неотрывно глядя в ее ставшее холодным и отчужденным лицо, он прополз отделявшее их расстояние по густому ворсу ковра и схватил девушку за руки. Ошеломленная, Кристина не успела их отдернуть. Вцепившиеся в ее ладони пальцы Рауля ощутили что-то постороннее, жесткое и неприятно его кольнувшее. Молодой человек опустил взгляд:
– Откуда это кольцо? – побелевшими губами прошептал он.  – Кто дал тебе его? Кто?!
– Господин де Шаньи, я прошу вас оставить меня. Вы должны понимать, что между нами теперь действительно все кончено. Мне жаль…
Вырвав руки из тисков его ладоней, Кристина всхлипнула и убежала в комнату Мэг. Его отчаяние, едва не выступившие на глазах слезы вызвали в ее сердце острое чувство жалости: он принял ее основанную на воспоминаниях прошлого симпатию за проявление чего-то большего, ее неспособность сказать твердое «нет» – за луч надежды… Как же она виновата, и как ужасно все получилось!
Рауль, пошатываясь, поднялся на ноги. Что значат эти слезы? Если она равнодушна к нему, то почему заплакала? Не попала ли девушка в лапы коварного шантажиста? Может быть, ей на самом деле кто-то угрожает? А он, ослепленный ревностью, не слушал ее, не попытался докопаться до истины… Продолжить выяснение обстоятельств сейчас, здесь казалось немыслимым: наверняка, мадам Жири и Мэг прислушивались к их разговору. Краска начала медленно заливать его бледное лицо. Виконт поспешно покинул гостиную, решив вернуться завтра, и положить конец всем сомнениям и тайнам.   

*     *     *

Dahlia
Спасибо!
thank_you2.gif
Сразу прочесть, конечно, трудно. Набрался уже довольно большой объем. Но это ничего. Если нравится, мне очень приятно.

Ой, бедняжка Рауль! Как вы все на него ополчились!  Щаз начну жалеть своего неположительного героя!  crazy.gif
Может и вы чуток пожалеете, минут так через 15 

Ну усе, граждане... Идем к трагическому финалу второй части (главы через две) . cray.gif

Глава XIX
(окончание)

*     *     *

На этот раз Кристина не стала забирать большинство вещей из комнаты, только самое необходимое. Поэтому днем она заходила к себе, чтобы переодеться, взять книгу или забытую второпях пуховку. Но сейчас ей хотелось просто немного побыть одной. Через полчаса нужно будет начинать одеваться и накладывать грим к спектаклю.
Вчерашнее объяснение с Раулем оставило тягостное впечатление. Она не сразу смогла объяснить не знающей, как утешить ее, подруге, что же произошло. Да и сама Кристина никак не могла понять, что случилось с тем веселым, добрым, все понимающим мальчиком, с которым она когда-то дружила. Теперь его ужасно беспокоил вопрос наследования титула. Виконт не преминул рассказать давней подруге о своих надеждах: его кузен, граф Филипп де Шаньи, женатый уже семь лет до сих пор не имеет детей, законных, по крайней мере. К тому же, Филипп ведет разнузданный образ жизни, он уже промотал большую часть полученного от отца состояния и вынужден выставить на продажу замок де Шаньи. Рауль столько раз говорил о том, что Филипп не достоин доставшегося ему титула, что можно было не сомневаться: виконт приложит все усилия, чтобы выглядеть на фоне кузена истинным аристократом. Поэтому у Кристины и мысли не возникало, что виконт когда-нибудь сделает ей предложение. Она не ждала этого и не жаждала. Но, видимо, она вела себя неправильно, если Рауль смог прийти к заключению, будто она вынуждает его жениться. Какая нелепость!
Отперев ключом дверь, Кристина зашла в комнату. Девушка зябко поежилась: камин был не топлен уже два дня, помещение остыло. Оставаться здесь долго не следовало, если только не вызвать истопника. День стоял пасмурный, серый, вполне соответствующий ее подавленному настроению. Скоро начнет смеркаться.
Кристина подошла к туалетному столику, скорее по привычке, нежели по какой-нибудь действительной надобности. На почти опустевшей столешнице – духи, румяна, пудру и коробку с театральным гримом она сразу отнесла к Мэг – лежал сложенный пополам листок размером в четверть обычной почтовой бумаги.
Девушка стремительно протянула руку и развернула письмо. Это была всего лишь коротенькая записка, но даже самое длинное и велеречивое послание не могло бы заставить ее сердце забиться так радостно:
«Я вернулся, мой ангел. Буду ждать тебя сегодня после спектакля».
Боже, какой все-таки смешной у него почерк! Той же рукой была написана инструкция, что передала ей мадам Жири, когда Кристина только готовилась к роли Луизы Миллер. Во всем не может быть идеален даже гений.
В дверь постучали, и тут же она открылась – Кристина забыла запереть ее. Девушка едва успела положить записку обратно и накрыть сложенным веером, ничего более подходящего под руку не попалось.
– Рауль? – ее голос прозвучал нервно и даже испуганно.
– Кристина.

*     *     *

Прятаться в пыльном закутке под лестницей было неприятно и унизительно. Протискиваясь в узкую щель между стеной комнаты Кристины и ступенями, Рауль едва не порвал фрак, но выбора у него не было.
Длинный и напряженный разговор ничего не дал. Девушка отказывалась от прямых объяснений, сказав, что имя ее жениха никоим образом его не касается и ничего ему не скажет. Ее жениха! Единственное, чего ему удалось добиться – ее извинений в том, что невольно она подала ему ложную надежду, не испытывая иных чувств, кроме дружеского расположения. Однако теперь, когда она связана с другим человеком, им лучше прекратить всякие отношения.
Слышать это было невыносимо. Неужели он мог так жестоко ошибаться! Все демоны преисподней вцепились ему в сердце, разрывая его на части. Откуда взялся этот таинственный жених? И почему не появится открыто и честно? Что можно скрывать, если речь идет о браке, а не о подарке от любовника? Или все-таки это не обычный человек, а какая-то темная личность, имеющая над девушкой необъяснимую, страшную власть?
В последней надежде Рауль рискнул зайти с другой стороны, напомнить Кристине о ее страхах и Призраке Оперы.
– Почему вы вдруг поверили в эти сказки, господин де Шаньи? – она упорно продолжала обращаться к Раулю на вы.
– Потому что честные люди не скрывают своих намерений и не прячутся тогда, когда им следовало бы показать свое лицо!
– Что?
Отчего-то его высокопарный фразеологизм страшно смутил Кристину, кажется, он сам того не зная, попал в какую-то болезненную точку. Он точно мог бы добиться сейчас некоего важного признания, но их бесцеремонно прервали.
Коротко постучав и извинившись с таким видом, словно делала присутствующим одолжение, в комнату вошла мадам Жири.
– Тебе пора одеваться, Кристина. Простите, господин виконт, до звонка осталось три четверти часа.
– Я иду, мадам Жири.
Девушка поспешила к выходу, стремясь быстрее скрыться от внимательного и странно возбужденного взгляда Рауля.
Задержавшись на пару секунд у нее за спиной, отвергнутый поклонник сделал то, что давно хотел, но не имел возможности. Еще только войдя в комнату, виконт заметил, как Кристина что-то поспешно прятала. Хотя девушка во время разговора старалась загородить от него столик, Рауль заметил высовывающийся из-под веера белый уголок маленького листа. Перед тем, как пойти к выходу вслед за Кристиной, он успел протянуть руку, вытащить записку и зажать ее в кулаке.
Покинув ложу в начале последнего акта, Рауль занял свой наблюдательный пост. Он рассудил, что соперник намеревается проникнуть в комнату юной примадонны именно до окончания спектакля и ждать ее внутри.
Шагов он не слышал, поэтому звук вставляемого в скважину ключа заставил Рауля вздрогнуть от неожиданности. Как только дверь тихо скрипнула, виконт скользнул в щель, и схватился за ручку почти закрывшейся перед его носом двери. С силой дернув дверь на себя, он бросился внутрь и тут же налетел на едва различимую в слабом, падающем из коридора свете черную тень. Тень была осязаема и в то же время почти бесплотна: некто неправдоподобно худой и костлявый в черном плаще с капюшоном, из-под которого таращился ужасный белый череп. В руках привидение держало какую-то склянку, выпавшую и разбившуюся вдребезги от столкновения с Раулем.

*     *     *

Не пройдя и половины коридора, Кристина увидела, что дверь в ее комнату приоткрыта. Встревоженная, она ускорила шаг, но у порога на секунду замерла в нерешительности. Внутри было темно. Наконец, она потянула дверь на себя и, кое-как сдерживая нахлынувшую дрожь, заставила себя войти. Девушка нащупала выключатель газового освещения, повернула его. На полу валялись опрокинутая этажерка и перевернутый на бок журнальный столик, несколько разбитых ваз с цветами, разлетевшийся на части графин для воды и два канделябра. Посреди этого хаоса ничком лежал Рауль, по его светлым волосам на затылке сочилась кровь. Кристина громко вскрикнула и прижала ладони ко рту.

Отредактировано Тали (2007-08-10 00:02:32)

Иногда, как ни странно, это идет на пользу тому, у кого свиснули письмо... с одной стороны.
Спасибо!
  thank_you2.gif  thank_you2.gif  thank_you2.gif

marina
А ты думаешь Дени ей записочку подкинул и в комнату заманивал для чего-то доброго?  vampire.gif

marina
Гы! Зачем такое расточительство... 

Вот это точно!  crazy.gif