vendy5
Сайонара
OperaGhost
Кристина Дае
Спасибо, что читаете!

OperaGhost
видела размещение на сайте.
thank_you2.gif
Вот сейчас закончу часть...

marina
Слезы вытерла, переписываю по-другому. Но ничего особо хорошего все равно не получится... 

marina
Думаю, что морально я вас уже подготовила, так что обойдется без вызова неотложки. 

Боюсь вас всех разочаровать...

Глава ХХ
(начало)

Казалось, он попал в страшный сон, в безумный ночной кошмар, где все перевернулось с ног на голову, изменилось с точностью до наоборот и, как водится, в худшую сторону.
Опустевшая комната Кристины встретила его промозглым холодом: не только личные вещи, но и большинство предметов мебели исчезли. Кровать без полога и даже без матраса, журнальный столик с отломанной ножкой, пустой плательный шкаф с распахнутыми дверцами и два тяжелых кресла – вот все, что осталось от некогда уютной обстановки жилища его ангела.
Потрясенный и растерянный, стоял он посреди этой немой пустоты с розой в руках и расширившимися от ужаса глазами смотрел на большое черное неправильной формы пятно на полу. Эрик присел на корточки: так и есть – паркет обуглен кислотой. Холодный пот выступил на висках.
– Кристина, девочка моя.., – непослушными губами прошептал он.
Нестерпимая боль пронзила забывшее о своей обязанности перекачивать кровь сердце. Перевязанная черной атласной лентой роза выпала из разжавшейся ладони, лепесток цвета артериальной крови оторвался от основания и спланировал в центр зловещего пятна.
Откуда здесь могла взяться кислота? Ответ был очевиден – Дени: на складе у Эрика можно было раздобыть не только спирт и щелочь. Обычно, ожидая возвращения Лебера, Дени слонялся неподалеку от озера. На этот раз он не встретил своего покровителя, зайдя к нему «домой», Эрик его также не застал. Оставалось предположить, что, сознавая свою вину, несчастный изгой где-то прячется и появится только тогда, когда действие морфина закончится и боль станет невыносимой. Разыскивать Дени по всему подземелью Оперы было бесполезно. Лебер чувствовал, что, попадись тот ему на глаза в эту минуту, он способен убить своего подопечного голыми руками. Но сейчас Эрика интересовала только Кристина.
Что с ней? Жива ли? Охваченный страшной тревогой он бросился к двери. Конечно же, та оказалась заперта. Что делать? Куда идти? Кто расскажет Призраку Оперы о произошедшем в театре несчастье? Впрочем, он был без маски, в обычном уличном темно-синем сюртуке и черных брюках – странный, уродливый незнакомец, который вдруг начинает задавать вопросы о молоденькой примадонне… Но Леберу было все равно, что подумают о нем встреченные в коридорах артисты и работники театра, он готов был ворваться в директорский кабинет и вытрясти сведения из администраторов, появится перед Франсуазой, Мэг Жири или Карлоттой Гуардичелли. Вернувшись в коридор за зеркалом, Эрик уже через десять минут оказался в одном из складских подвалов.
Перетаскивающие реквизит рабочие не особенно присматривались к высокому господину, не весть за какой надобностью забредшему в подсобные помещения Оперы. Вскоре он вышел в коридор, ведущий к сцене. И здесь ему повезло, среди спешащих в разные стороны плотников, декораторов, уборщиц, музыкантов оркестра, танцоров балета, хористок и прачек – в театре царила обычная повседневная суета – Эрик заметил мадемуазель Жерарду. Нагруженная ворохом платьев костюмерша, видимо, возвращалась из гримуборной сеньоры – примерки итальянской примы давно стали притчей во языцах. Держась на некотором расстоянии, Эрик последовал за Жерардой. Внимания на него обращали не больше, чем на любой парижской улице: посмотрят в лицо и отведут взгляд, два-три человека удивленно оглянулись, кто-то кивнул собеседнику в его сторону – ничего необычного. Как он и ожидал, костюмерша зашла в одну из гардеробных.
– Добрый день, мадемуазель Жерарда.
Она вздрогнула от неожиданности и обернулась: занятая развешиванием платьев, Жерарда не услышала, как кто-то вошел в помещение. Высокий, хорошо одетый господин с лицом, наполовину обезображенным какими-то жутковатыми наростами, и лихорадочно блестящими глазами был ей совершенно незнаком.
– Что вам угодно, месье? Вы из полиции? – с некоторым сомнением спросила она.

*     *     *

Это было чудо, что Кристина не пострадала! Ну, почему она не послушала его, зачем осталась в своей комнате! Несмотря на уверения Дени, будто он хотел всего лишь испортить ее платья, Эрик не сомневался – целью безумца был вовсе не гардероб девушки. Слишком злобно и в то же время торжествующе поблескивали глаза Духа Оперы. На этот раз он все-таки сумел разлучить их.
Из слов костюмерши следовало, что полиция ищет вора, пытавшегося похитить дорогое обручальное кольцо мадемуазель Дае и при этом напавшего на ее жениха – господина виконта де Шаньи. Слушая этот чудовищный бред, Эрик с трудом сохранял самообладание.
Он помнил блестящие от слез расставания глаза Кристины, их поцелуи, прикосновения рук, и ее жест, что он увидел, оглянувшись на пороге: она поднесла к губам ЕГО кольцо. Так не может претворяться и самая великая драматическая актриса! О, нет, не с ним. Испытывая отвращение к уроду, изобразить любовь и нежность?.. Зачем? Он верил в искренность ее чувств… и ничего не понимал: голова раскалывалась от боли, душа исходила беззвучным криком отчаяния.
Кто придумал эту нелепую историю о воре?  То ли виконт не рассмотрел Дени, то ли намеренно скрыл от полиции тот факт, что встретился с Призраком Оперы. Не хотел стать предметом насмешек? Может быть. Скрыл от полиции, но рассказал Кристине…
Эрик швырнул недопитым бокалом в стену пещеры, звякнув о камень, тот разлетелся тысячей хрустальных осколков, как и его короткое счастье. Какой чудовищной ложью могли показаться ей все его слова! Лебер почти осушил бутылку коньяка, но хмель не брал его.
Встретиться с ней, поговорить стало совершенно невозможным: господин де Шаньи на правах жениха увез Кристину в свой особняк, подальше от воров и таинственных чудовищ. На репетиции юная примадонна приезжала в карете с гербом в сопровождении двух слуг виконта. Удивительно, как Андрэ еще удалось уговорить девушку не покидать театр до постановки новой оперы. 
Лебер обмакнул перо в чернильницу и продолжил только что начатое письмо:
«Мой милый ангел! Ты вправе принимать то решение, которое подсказывает твое сердце. Но я прошу тебя лишь об одной последней встрече…»
Крупные витиеватые буквы изящной вязью ложились на белый лист, Эрик был не в том состоянии, чтобы думать об изменении почерка. Чуть позже, он все же взялся за фальсификацию: записку Франсуазе с просьбой передать Кристине письмо Лебер, как обычно, настрочил мелкими корявыми каракулями Дени.   

*      *     *

Это у него от испуга за Кристю такое восприятие было.

По сути, да.

В основном для собственного спокойствия.  daiblo.gif

Дени не помер и к Эрику приплелся, когда припекло. Врет, что гардероб попортить хотел, а не девушку изуродовать.

Будут, и Дон Жуан будет. 
Спасибо!

thank_you2.gif  thank_you2.gif  thank_you2.gif  thank_you2.gif

Именно. Раулька, конечно, змей. Но если б он не влез, Дени точно плеснул бы ей кислоты в лицо.

marina
Ты читаешь мои мысли. 
OperaGhost
Эрик не разлюбил бы и не бросил ни за что, но боли и страданий было бы много. Если уж мужчина в таком виде петь не хотел, то бедная Кристя и подавно бы не смогла.
А у Дени в голове уже совсем каша...  suiside.gif