Спасибо большое, что прочитали!! [взломанный сайт]

marina
Вы почти угадали Только, там будет еще более гремучая смесь))
Я работаю над этим Но хочется, что б получалось не очень коряво, а из-за этого приходится писать медленнее. Ну, очень надеюсь, что следующий кусочек закончу к завтра))
А-то, у меня все верх ногами, вот вторая часть немного  написана, там, где уже сам Призрак.
А вот первой пока только наброски. Вот я над ними и работаю))

Тали
не, Хельга  к Кристине не имеет отношения ))
Спасибо за замечания Они очень нужны.
Потому что, думаю, по ходу дела я буду редактировать текст. Ну, если где-то будут всплывать всякие погрешности)
На счет крестьянина это Вы верно подметили.
Дело в том, что они не должны были быть очень богатыми. Ну, по задумке. Я долго думала, как бы это все обыграть. Крестьянин как-то больше подходит. Он вроде, как сам не торговал. Его отец этим занимался. Но, наверное, это все переходит от отца к сыну?  :/ Надо об этом подумать как-то более основательно, или как-то переиграть историю отца самого Юзефа. Или оставить. Он же не обязательно должен быть успешным лавочником  blush2.gif

Тали
ага)) Я думаю, она все же похожа на Кристину. Чем-то. Наверное)) Правда, внешность у них у всех из фильма  И поэтому, сама Кристина (она тут тоже будет, кстати. Но намного позже) не блондинка, как в книге, а брюнетка будет))
Надо заставить себя доделать в фотошопе картинки    Хотя бы Хельги. Все-таки, можно сказать, на этом этапе сюжета ведущий персонаж)))

Angel-Jane
спасибо большое  blush2.gif Надеюсь, в ближайшее время смогу привести в порядок следующий кусочек.

Тали,спасибо) Ага, пока далеко от привычных героев. Сама понимаю, без них не интересно Но это все вроде как пролог, предыстория. Так что, к сожалению, ее обойти нельзя. Но скоро появится Призрак    не лично пока что, заочно. Но он уже на подходе, можно сказать )))

marina
спасибо большое за замечания!!!!!! Постараюсь исправить    А-то, у меня иной раз такие корявости в тесте случаются, это ужас! Спасибо еще раз за заметки 

Это подразумевалось, что он схватил ее за волосы ^.^

Да, действительно, искать по всем - это нелегкая задача, пол жизни уйдет минимум  whistle2.gif    Нет, по всем, конечно, искать она не будет. На самом деле, город один, и определенный. Просто, пока о нем упомянулось вскользь специально, чтобы не выдавать всех "секретов", так сказать.

Вот уж это верно, гены будут еще те. Ну а разве может быть иначе у нашего Призрака )))

Отредактировано Dahlia (2007-08-11 15:21:25)

Ну вот, большой кусок  whistle2.gif  Скоро пролог подойдет к концу, и будет уже проще, т.к. по идее появятся, наконец, знакомые уже герои. Вот так вот)) В общем, очень надеюсь, что меня не убьют, ну за всё...  одним словом 
(заранее прошу простить за шероховатости. Текст немного сыроват)

********************

хххх

Одесса. 1837 г.

Серединская площадь была странным местом. Местом притонов и сборищем самых неприглядных и подозрительных личностей. За версту уже можно было почувствовать немилосердный запах базара, и будто сгущающийся над головой угрозой воздух.
Рядом с гаванью и портовыми складами начинался новый, совсем не похожий на тот, что представал несколькими улицами выше, мир. Со своими законами и персонажами. Низкопробные портовые шлюхи, нищие, мелкие воришки и убийцы – можно было выбирать на  любой вкус.
Братья Гольдштейн знали город, как свои пять пальцев. Они родились здесь в семье старого еврейского ремесленника. Когда родители умерли, все заботы, воспитание и присмотр за Михаэлем - младшим сыном  легли на старшего Шалома.
Братья выросли там, где их основное занятие было уже заранее предопределено. Маленький Михаэль очень скоро превратился в опытного марвихера, доставая из карманов прохожих кошельки, деньги, часы, и прочую мелочь. Этого вполне хватало на пропитание. Кроме того, он находил во всем этом какую-то свою, ни с чем не сравнимую романтику. 
Шалом редко занимался карманными кражами. С детства его пальцев слушались карты. В соседних кабаках иногда он зарабатывал неплохие деньги, обводя вокруг пальца здешних воров и обычных фраеров, которые  были не прочь поиграть. И проигрывались.
Но Шалом понимал, что «работа» в этих местах не вечна. Играть в одном и том же месте несколько раз подряд – опасно. Рано или поздно он рисковал налететь на острое лезвие какого-нибудь бывалого шулера, который без труда определит любое неверное движение его руки или пальца. И очень скоро он стал вынашивать свою сокровенную мечту. Его умение обещало открыть ему и брату многие двери. И не только в этом городе.
Михаэль оказался не менее способный к шулерству, чем старший брат. Ему казалось это забавным – в один присест одурачить кучу ничего не соображающих идиотов, и оказаться в выигрыше и при деньгах. Но он чаще, если и садился за игру, то больше для развлечения, нежели для серьезного заработка. Куда более привлекательным  для него было вытащить пару кошельков из карманов зевак, нежели старательно пытаться изловчиться  в игре. Ему по нраву была работа менее трудоемкая, и не требующая сосредоточения мысли. Однако, несмотря ни на что, он был настолько уверен в своем везении, считая, что опасность быть замеченным в шулерстве ему не грозила ни при каких условиях, так же,  как и не грозила ему опасность быть пойманным за руку при попытке кражи. 
Да, у красивого и смышленого Михаэля был лишь один недостаток, он был слишком легкомысленным. Любил красивых женщин, мечтал о красивой жизни, богатой одежде. Его завораживали хорошо одетые господа, которые в высоких цилиндрах и при всем параде, вальяжно опираясь на свои дорогие трости, выходили из своих экипажей в сопровождении смазливых барышень в норковых манто, становились наполированными ботинками на красные пушистые ковры перед резными дверями гостиниц и банков. Когда-нибудь он будет жить так же! Вот только все заработанные деньги он часто спускал на совсем не пригодные вещи. Украденные и купленные побрякушки сразу же расходились среди окрестных проституток и доступных женщин, на вырученные деньги он покупал себе очередной костюм или пару дорогих перчаток, шелковые кашне, стоящие баснословные деньги, или дорогие запонки – будто бы ему и впрямь было куда все это надевать.
Михаэлю было двадцать пять. К этим годам он успел жениться, овдоветь, и остаться с малолетним сыном на руках. Он женился на дочери местного цирюльника, вскоре у них родился сын. Но Фейга очень скоро умерла от зверствующей в  то время холеры, и оставила молодого мужа вдовцом.
Помимо ловкости рук и воровских способностей Михаэль обладал еще одним поразительным даром – он без труда мог очаровать и обвести вокруг пальца любую женщину. Чем, собственно говоря, пользовался не только в романтических и любовных похождениях. Здесь, надо заметить, пригождались все его многочисленные тряпки и наряды – в них он легко сходил за молодого и богатого князя, графа, банкира или владельца ювелирных лавок… Одним словом – кого угодно, кем только желал быть на очередном маскараде собственной жизни. Женщины летели к нему, как пчелы на мед, а он щедро благодарил их тем, что оставлял наивных возлюбленных с носом, пустыми сумочками, и чуть ли не в одних надушенных панталонах, обчищая до нитки.
Шалом обзаводился новыми знакомыми, собирался открыть счет в одном из банков, а деньги пустить на собственное дело, и необдуманные действие его брата не только представляли угрозу всем его планам, но и выводили его из себя. Он много раз пытался объяснить брату свое отношения ко всему происходящему. Но тот и слышать ничего не хотел.   
У Шалома было не так много сторонников, но они были – пара человек, в ком он был уверен. Михаэль лишь ехидно посмеивался над старшим братом, считая его задумку глупой, и будучи полностью уверенным в том, что в тех условиях, в которых находились они – жить и работать в одиночку куда выгоднее, чем постоянно опасаться за то, что кто-нибудь из своих же,  сдаст  тебя, поджав трусливый хвост от одного вида полицейского. Так каждый из братьев сам выбрал себе путь.

хххх
Тетку Хельга так и не нашла. Где могла поселиться старая карга, с какой-то стати переехав в этот проклятый город, она не знала. Либо, старуха уже давно сгинула с этой грешной земли, а об этом так никто и не ведает, все еще считая ее живой и здоровой, либо уже давно поменяла адрес, и найти ее уже не предоставлялось возможным.
Хельга брела по многолюдным улицам, одни были наполнены богато одетыми дамами и господами, в таких нарядах, какие Хельга от роду не видела, а другие производили унылое впечатление, пугая своей нищетой.
Половину денег она потратила на дорогу сюда, а вот другую половину… у нее украли. Где именно и как это произошло, она так и не поняла. Но когда обнаружилась пропажа, она обмерла, кровь отлила от лица, паника завладела ее рассудком.  Что ей оставалось теперь делать – она не знала.
От усталости и разочарования из глаз ее хлынули слезы обиды и страха перед неизвестностью. Женщина, вмиг лишившись всех сил, опустилась на выложенный камнем тротуар, и, не обращая никакого внимания на прохожих, закрыв лицо руками, заплакала.   
- Ох, и  что это такая красивая дама сидит, как самая последняя нищенка на паперти и рыдает?
Она подняла воспаленные от усталости глаза вверх. Слезы мешали разглядеть обладателя глубокого голоса, который к ней обращался. Ей показалось, что она уже где-то видела лицо этого человека. Не удивительно, за последние пару дней она видела столько лиц, что уже каждое второе будет похоже друг на друга, как близнец.
- Дамочка, да вам нужно на балах плясать с такой ослепительной красотой, а вы слезы проливаете у какой-то обшарпанной ограды. Что случилось? Неужто вас кто-то обидел?
Хельга вздохнула. Мужчина, к ее удивлению, оказался обходительным и учтивым. Четверть часа, как она сидела здесь, сотни прохожих даже взгляда в ее сторону не бросали. Он, присев перед ней, не переставая успокаивать,  пытался узнать, что же все-таки произошло с такой прекрасной дамой, и что если бы он промедлил еще несколько минут, город рисковал бы быть затопленным, а море стало бы еще солонее от ее слез. Странно, но о ее жизни никто не справлялся уже много лет, ровно столько же, сколько никто не был с ней и любезен. И она начала свой рассказ, так легко и беззаботно, сама удивляясь, как просто даются ей фразы, чтобы описать свое горе. Мужчина смотрел на нее зелеными выразительными глазами, слегка приподняв одну бровь. И все-таки, что-то в его лице было ей до боли знакомым. Ну, конечно, она точно видела его раньше. Вчера. Она столько бродила по городу, что истоптала чуть ли не все улицы, повидав столько мысленного и немыслимого,  но что-то твердо отложилось в ее памяти.
Он появился так неожиданно и внезапно, Хельга совершенно случайно  заметила его в городе на одной из главных улиц, когда тщетно сбивала свои башмаки о камни на мостовых в поисках заветного адреса тетки. Но то ли адрес был не верен, то ли улицы этой уже не существовало, и все ее попытки увенчивались лишь неудачами.
Было утро. Она шла по противоположной улице, рассматривая окружающих ее людей, повозки, лошадей, запряженных в коляски, вывески на многочисленных магазинах и пестрящие окна. Он жался к пышногрудой даме в алой шали, которая толкалась у витрины кондитерской лавки, своим задом заслоняя буквально весь обзор. Сначала они как-то непроизвольно соприкоснулись плечами, дама повернулась к мужчине. Тот коснулся козырька фуражки, из-под которой выбивалась буйная темная челка, улыбнулся,  приподняв один уголок губ, будто извиняясь. Женщина подалась вперед, и что-то сказала ему, улыбнувшись в ответ. Он учтиво кивнул, придержал ее за локоть. Они перекинулись еще парой слов, и мужчина отступил назад, пока дама снова обратила свой взор на калачи и булки. Хельга непроизвольно замедлила шаг, как завороженная, не в силах отвести взгляд.
По разделяющей их дороге проехала повозка, громыхая огромными колесами. Хельга моргнула, поправила сползшую с плеч шаль. Но через секунду так неожиданно заинтересовавшего ее незнакомца не было. Он будто бы испарился, исчез, растаял. У Хельги защемило сердце.  Дальнейшая картина происходящего ее перестала интересовать, она отвернулась, задумалась о чем-то другом. И больше бы ничего, собственно не произошло, если бы внимание ее снова не привлек уже странный шум  все на той же половине улицы. У дверей своей лавки стоял краснощекий хозяин, держа в руках два кулька, и широко открытыми выпученными, как у пришпоренной лошади глазами, смотрел на пышногрудую даму. Та, с перекошенным в страшной гримасе лицом визжала низким голосом, раздраженно размахивая руками, и трясла дряблым подбородком. 
- Постойте, постойте! Но они здесь были! Были! – Поросячьим визгом кричала дама в вульгарно алом одеянии, словно желая объяснить что-то булочнику. – Куда же я их подевала. – Она замахала кошельком. – Где мои деньги? Обождите!
У булочника на румяном лице читалось явное недоумение. Сущие копейки, которых стоил хлеб, не стоили такой реакции, но дама, казалось, была не на шутку обеспокоена, будто у нее пропало целое состояние. Она положила руки на грудь, белеющую в весьма глубоком вырезе:
- А где моя брошь? Которую подарил мне муж!?
Все, что началось дальше, потеряло уже всякий вразумительный смысл. Кажется, она начала звать полицию, и  кого-то ударила зонтиком, который все это время держала в руках, обозвала кого-то «сволочью», продолжая визжать, а несчастный булочник не знал, как успокоить разбушевавшуюся покупательницу, бросив наземь свои кули, и кинувшись к ней. Но Хельге все это было уже совершенно не интересно. Она лишь усмехнулась почему-то сама себе, и тому, что противоположная улица превратилась в хаос.
- Так в чем же ваше горе? У вас нет денет!? – Выслушав Хельгу, спросил мужчина.
Та положительно покачала головой.
- Вы голодны? – Она снова качнула головой в знак согласия. – И вам негде жить, потому что вы, явно, нездешняя,  верно? – Она вздохнула. – Ну, тогда  я могу предложить вам помощь.
Он протянул ей руку ладонью вверх, и Хельга, колеблясь долю секунды, ответным жестом протянула ему свою руку...
Кипящий неистовством роман вспыхнул между ними, как возгорается сухая щепка в жаркий день от одной лишь искры. С этого момента она забыла о поиске тетки, ей показалось, что в ее жизни что-то перевернулось. Она столько лет подряд старалась что-то изменить, не этого ли момента она ждала с замиранием сердца в самых сокровенных своих мечтах?  Вопреки всему Хельга на удивление просто отдалась красивому статному спасителю, а Михаэль, к великому изумлению не выставил ее из своих хором на следующее же утро, как это было со многими другими...
Это была вполне обычная съемная квартира местами не совсем опрятная, заваленная всяким барахлом, а местами даже очень помпезная.
Увидев в квартире незнакомую женщину однажды утром Шалом почему-то не удивился, и лишь смолчал, вскоре покинув это место. Кажется, его брат никогда не повзрослеет! Очередной роман его младшего брата казался ему глупым, как и многие другие.
А в сердце Хельги вспыхнуло что-то такое доселе неизведанное и непонятное. Она никак не могла объяснить себе, что именно сжигает ее изнутри, но кажется, это было слишком невероятным, чтобы описать все словами.
- А чем ты занимаешься, Михаэль? – Спросила как-то Хельга, прохаживаясь по квартире в его халате.
- Тебе это столь важно знать?
- Просто интересно.
- От любопытства кошка сдохла. – Ехидно бросил ей он. Он вообще редко когда говорил серьезно. Так казалось Хельге.
Он запустил руку в карман своих брюк, и извлек оттуда что-то, поблескивающее неярким светом. Перед глазами Хельги, подобно маятнику часов, закачался небольшой кулон на длинной цепочке. 
- Что это? – Глаза ее загорелись.
- Держи… Это тебе. Подарок.
- Подарок?!
Хельга улыбнулась. Мало кто из мужчин вообще относился к ней с душой, не то, что дарил подарки. Михаэль подкупал ее своей учтивостью с первых же минут. Она взяла в руки цепочку, висящий на ней кулон представлял собою жемчужную сердцевину, обрамленную несколькими камнями. Она приложила  цепочку с кулоном к шее.
- Я красивая?
Мужчина повел плечом, не произнеся ни слова. Она положила украшение на ладонь, рассматривая его. Вот только, куда ей одевать такую красоту?
- Неужели, ты даришь мне это просто так?
- Подарки дарят просто так, Хельга. – Он подошел к ней, обнял, и легонько, без особого чувства поцеловал в лоб. Она была крайне забавна в своей наивности.
- Да, но не такие дорогие!
- Оно не такое уж и дорогое, поверь мне. Просто так, безделушка.
- Скажи, а кто был тот человек, что однажды приходил сюда, и выглядел весьма раздраженным. Мне показалось, он не очень был рад мне…
- Это мой брат. Не обращай внимания. Он не очень любит моих знакомых.
- Твоих знакомых? – Переспросила она. – У тебя много знакомых? Ну, то есть, таких, как я?
- Кошка все-таки сдохла от любопытства! Уже забыла?
- Я просто спрашиваю. Я ведь о тебе ничего не знаю.
- Так лучше.
- Но, кажется, я догадываюсь…
- Твои догадки не стоят ровным счетом ничего.
- Я просто спросила… - Почувствовав за собою вину, ответила она. – Разве было бы плохо, если бы мы знали о друг друге гораздо больше? Стали более близки.
- Еще больше, чем сейчас? – Искренне удивился он. 
- Душами.
- Какая глупость! – Он рассмеялся. - Кажется, ты не совсем верно все поняла, Хельга. Я не собираюсь на тебе жениться… это просто… просто…
Она подбежала к нему, и повисла на шее, крепко обняв. 
- Не говори ничего! – Прошептала она. – Не надо! Я все понимаю, понимаю! Да это и не важно! Это ты сейчас так говоришь, сгоряча, необдуманно, понимаешь? Ну хочешь, я тебе сына рожу? Наследника, богатыря! А?
Она душила его в объятиях, ее несобранные в прическу волосы разметались по плечам, обрамляя бледное красивое лицо. На мгновение он позволил себе ею залюбоваться. А потом разжал ее руки, и отстранил от себя, словно спеша избавиться, как от назойливой мухи.
- У меня есть сын. – Жестко и сухо отрезал он.
- Сын? Значит, ты женат. – В голосе женщины  послышались нотки безнадежности. Она покачнулась, словно пьяная.
Мужчина отрицательно покачал головой.
- Фейга умерла. Почти сразу после рождения мальчика.
Несколько секунд они стояли в тишине, улавливая лишь возбужденное дыхание друг друга. После напряженной паузы Хельга воспряла духом:
- Значит, ты вдовец? Вот видишь… а хочешь, я буду воспитывать твоего сына? Где он?
- Его есть кому воспитывать. – Сурово произнес он. – Мой брат определил его в должный пансион. За ним присматривают няньки. Он получает все необходимое.
- Ну, тогда бы я родила тебе еще одного сына. – Она, как утопающая, хваталась за любую соломинку, ища в ней спасение. – Или дочь… разве ты не хочешь?
Он ей не ответил. Лишь посмотрел на нее пронзительным взглядом зеленых глаз.
- Хватит Хельга, – остановил ее он, когда она, было, собралась сказать ему что-то еще. – Хочешь камней, золота или шелковых платьев, получишь с лихвой. А об остальном думать еще не время!

хххх

После их разговора он ушел, оставив ее одну. За непродолжительное время она привыкла к одиноким вечерам, когда он покидал ее, исчезая, привыкла к его появлениям на рассвете, привыкла к подаркам, и… свыклась с такой жизнью. Возможно, не этого она искала, убегая из ненавистного муженого дома, но кажется, даже в неопределенности рядом с этим человеком она была счастлива.
Ей не спалось. Она сидела перед зеркалом, в небрежно накинутом на оголенные плечи халате, прикладывая к груди полученную в подарок цепочку с кулоном. Возможно, если бы ее Юзеф хоть раз подарил ей что-то в знак своей любви или хотя бы немного был похож на ее нынешнего возлюбленного, может, все было бы иначе? Сегодня же утром, когда Михаэль вернется, она наденет его подарок в знак того, что чтобы там он не говорил, она все равно дорожит своими чувствами к нему.
Ее отвлек внезапный шум. В другой комнате что-то звякнуло, будто бы стеклянную вазу или чашку скинули на пол, ей показалось, что клацнул замок парадной двери. Хельга вскочила на ноги, и кинулась в другую комнату.  В тусклом свете ламп она различила корчащегося на полу посреди гостиной, оставляющего  за собою кровавые следы Михаэля. Она бросилась к нему, упав на колени.
- Что? Что случилось?!
- Уйди… - Отпихнул он ее от себя окровавленной рукой.
- Тебе нужна помощь! – Простонала она, видя, как из зажатой рукой раны на боку струиться кровь, пропитывая одежду. – Подожди… тебе нужен доктор.
- Не нужен! – Собирая последние силы, прикрикнул он. – Пошли за Шаломом… кого-нибудь…
- За кем? – Растерялась она
- За моим братом, дура! Быстрее…
- Как это произошло?
- Не важно! Не медли! Ну! Постой! – Он остановил ее, когда она вставала на ноги, отдернул ворот рубахи, сорвав тонкую цепочку, и вложил ей в ладонь.
Рассмотреть, что именно он ей отдал, времени у нее уже не было…

*************************
Я понимаю, без Призрака не интересно  Но даю честное слово, теоретически он уже существует 

Это точно. Согласна. Но оно и предполагалось, как фик, местами невеселый и сложный. Без юмора [взломанный сайт] Потому, наверное, мрачновато местами.

Да, я понимаю. Честно говоря, я была готова к тому, что это не понравится. Потому. заранее просила не бить    :black_eye: Но, как я и говорила в самом начале, это всего лишь некое размышление и предположение. Альтернативный вариант в этом и заключался. Конечно же, я не берусь говорить всем написанным, что могло и должно было быть именно так. Это только мое размышление. Я сама долго боялась и решалась: а надо ли все-таки это писать? Но, решила оставить все же.
Но, с другой стороны, ведь, такой необычный во всех отношениях, умный и одаренный человек, как Призрак, мог бы быть и нашим соотечественником  blush2.gif  Наша земля богата на людей способных и великих (ну, громко, конечно сказано, ну, это я в любом случае на правах всего лишь предположения, так  сказать история со взглядом на нее под другим углом). Честно говоря, даже боюсь представить, какое отношение и реакцию  вызовет все остальное, что предполагается дальше [взломанный сайт] Мне несколько боязно. Пока не знаю даже, стоит ли писать дальше??? 
Но, в любом случае, я буду очень рада  и признательна, если вы будете все-таки заглядывать в мою писанину, и что такой поворот событий не будет слишком неприятным [взломанный сайт]
Согласна, писатель из меня не очень, воображения не хватает, что б дотягивать до уровня  [взломанный сайт] Я все больше по части рисунков - вот сваять чего-нибудь в фотошопе, коллаж какой или картинку - это я разом. Мне оно проще. А вот с писаниной не очень выходит. Но хочется все-таки.

Angel-Jane, спасибо) Рада, если так

marina
спасибо))

Понравилось про призрака Одесского оперного  Но нет, конечно  Он будет тем, кем он есть в источнике, Парижского)) Но это будет позже, а до этого ему надо еще дожить. А вот его предыстория
будет немного другой как раз

Кусочек получился какой-то мрачный  huh.gif  И очень неприятный. Но я, все-таки, надеюсь на понимание. Очень хотела дописать этот кусочек, изложив более полно, хотя бы до места, когда появится новый герой  smile3.gif  Но вы не поверите, странные вещи происходят. Вообще, несколько раз, как только я садилась за кусочек фика, у меня все начинало вырубаться и глючить    Хоть на бумаге садишь пиши. Уж не знаю, что это.  Поэтому, пока текст окончательно не стерся, а его пришлось восстанавливать, решила все-таки уже представить, что есть. Мне хотя бы спокойнее будет)) 
Вот так-то  daiblo.gif

хххх

Предрассветная мгла окутывала город, словно укрывая его простыней. Хельга стояла посередине гостиной перед высоким темноволосым мужчиной, и все происходящее казалось ей не больше, чем сном. Дурным сном. 
- Я сожалею, - слабым голосом произнесла она. – Я сожалею, что вы не успели…
- Ничего. Я знал, что рано или поздно все закончится именно этим. – Несмотря на то, что он не сводил глаз с стоящей напротив женщины, казалось, мысли его были далеко отсюда. - Мадмуазель, - холодно произнес мужчина, после короткой паузы. – Полагаю, вам больше нечего делать в этом доме. – Тон его был сухим и отрешенным. Он сказал это с таким спокойствием, что Хельга в очередной раз поняла - последние несколько дней она жила не больше, чем в придуманном ею же самой спектакле – со своими героями, актерами и сюжетом. А на самом деле ее окружала жестокая реальность.
У Хельги складывалось ощущение, что его острые черные зрачки пронзали ее насквозь. Глаза – такие же зеленые и глубокие. Казалось, это единственное, чем они были похожи. А больше, вроде ничем братья внешне не выдавали родства.
- Обо всем остальном, что касается моего брата,  я позабочусь сам.
- Да. – С трудом, сквозь подступившие к горлу слезы, ответила она.
- Ничего не подумайте, - все тем же спокойным тоном продолжил мужчина. – Если вам нужны деньги на ближайшее время существования, я готов вам помочь. Мой брат – это самое дорогое, что было у меня в этом мире. И я, несмотря ни на что, уважал…  - он сделал паузу, - уважаю его выбор. Кажется, - он подбирал слова, чтобы помягче выразиться, - вы ему нравились. Если вы…
- Нет! Не стоит, не нужно такого беспокойства. Благодарю вас. Спасибо, но не нужно.
- Простите, я чем-то еще могу помочь?
- Мне? Уже нет.
Она покинула квартиру в которой провела без малого  два месяца в полдень. Собирать из вещей ей было почти нечего. Шикарные платья, подаренные ей Михаэлем за это время, она отчего-то тоже не взяла. Выходя в них к завтраку в этой квартире она чувствовала себя вполне удобно, но теперь, без крова над головой, без средств к существованию, и буквально на пороге нищенства и отчаянья,  эти тряпки не стоили ровным счетом ничего, и были ей вовсе не к лицу. Да, возможно, она совершила ошибку, и еще не раз попрекнет себя в откуда-то восставшей в ней глупой гордости, когда она отказывалась от помощи. Но тогда, именно в тот момента ей казалось это единственно верным! Вот правда, сейчас ей начинало казаться, что она совершила ошибку.
В тот день шел дождь. Она вышла из подъезда, подставив лицо мокрым крупным каплям. На этот раз дождевая вода мешалась с солеными слезами. В одной руке она держала узелок  со своими немногочисленными пожитками, а другую руку, зажатую в кулак, поднесла ближе к лицу, и разжала, ладонью вверх. Ей показалось, что все это время она так и не разжимала руки, и она теперь тупо ныла, как только ее пальцы пошевелились.. Цепочка, зажатая в ее руке. Металл от долгого соприкосновения с горячей кожей стал раскаленным, почти обжигающим. Она внимательно рассматривала небольшой кулон - в круге скрещенные два треугольник, противоположно направленные острыми вершинами друг против друга...
Она снова сжала это в руке. Теперь у нее оставалось не так много вариантов для выбора – осесть где-нибудь в ближайшем совершенно незнакомом городе, продолжив нищенское существование, остаться здесь, все еще надеясь найти тетку, или же… или же вернуться в родную деревню, где теперь ее не будет ждать ничего, кроме позора. И выбор ее, как не странно, пал на последний вариант. Это было слишком глупо и наивно – полагать, что после всего того, что она сделала - ее супруг простит ее, а соседи не будут  косо смотреть в ее сторону, переговариваясь у нее за спиной. Хотя, что это было по сравнению с уже случившимся? 

хххх

Отданную ей Михаэлем вещицу (которая была ей совершенно ни к чему) она зачем-то убрала подальше, помня не самый благополучный опыт с кражей ее денег по приезду в этот город. Зато подаренную им побрякушку она почти без сожаления заложила в ближайшем ломбарде, как только поняла, что на дорогу обратно у нее почти нет средств. Хозяин ломбарда долго мялся и медлил называть сумму, поглядывая на не очень представительного вида женщину, забредшую к нему в лавку. В итоге он назвал свою сумму – не слишком высокую, как показалось Хельге. Но этого ей пока  было вполне достаточно, кроме того, она совершенно ничего не понимала в камнях, и совершенно точно не могла поручиться за настоящую стоимость украшения. Она взяла свои деньги, и с тяжелым сердцем покинула это не слишком понравившееся ей место.
Вернувшись в деревню, чтобы не мелькать на глазах у любопытных соседей средь бела дня,  она прямой дорогой направилась на местное кладбище, и до вечера просидела на могиле родителей, жалуясь на жизнь то ли сама себе, то ли предполагаемым духам. Возвращаться так сразу к мужу ей было боязно. Надо было сначала узнать, что случилось за время ее отсутствия. Был лишь один человек, кто мог ей помочь…
- Доброй ночи, пани Сара. – Пытаясь сохранить твердость в голосе, произнесла Хельга.
- Никак ты? Вернулась? – Искренне удивилась соседка, вглядываясь в изнеможенное лицо женщины.
- Пани Сара, я хочу с вами поговорить.
Старуха окинула ее с ног до головы любопытным взглядом.
- Аа! Поговорить? Со мной? Заходи. – Кивнула она головой в сторону дома.
- Я не пойду в дом. Можно здесь?
- Ну, зайди хотя бы за ворота, не на пороге же беседы вести. Так что же стряслось? Вот кого уж не ждала, так это тебя. Я думала, ты уже в каких-нибудь хоромах вся в шелках попиваешь чай из фарфорового блюдечка!
- Если бы так! – Зло огрызнулась ее собеседница. - Я понимаю. Вы уж простите, что тревожу. Вы единственная, к кому я сейчас могу придти. Мне надо знать, как там… дома? Вы-то уж точно знаете.
- Где? – Словно издеваясь, спросила соседка, и усмехнулась. – Где ж ты была, если уж и правда ни о чем не знаешь?
Сердце Хельги участило свой ход, словно в предчувствии чего-то дурного.
- Ты, видать, совсем головой тронулась. Сначала посреди ночи бежишь не весть куда, потом не весть откуда так же ночью появляешься. – Неприлично хихикнула она. – Как кошка.  Хельга молчала.
- А мужик-то твой… сгинул. – Решив не растрачиваться на пустые слова, вымолвила старуха, и развела руками, будто бы это не было для нее удивительным, а скорее посредственным и ожидаемым.
- Что?
- Помер он недавно. – Сухо ответила старуха. – Утонул. И что его на нетрезвую голову в реку потянуло… а может, и не случайно. Горевал он по тебе, долго горе заливал. Даже на люди не показывался. А на деревне говорил, мол, ты куда-то уехала, бабку или тетку искать, - старуха снова хмыкнула, - ой, придумал же…  Хельга вздохнула, чувствуя, как ей начинает не хватать воздуха, дернула ворот платья, и облокотилась спиной о деревянные ворота. 
- Ты чего?
Интересно, ее супруг пытался оградить от пересудов себя или ее, даже после того, как она так поступила с ним? Она никак не могла поверить.
- Спасибо пани Сара… - Она развернулась, и пошла прочь.
- Так… - бросила ей в след старуха, – что ж ты делать-то теперь будешь?
- Я не знаю. Мне теперь все равно. Ежели народ что говорить будет, пусть… я, наверное, в отцовский дом вернусь. А там поглядим.
От мысли о том, что ответ перед мужем держать ей не придется, ей стало легче дышать. Но какое-то душащее тяжелое, как камень, чувство ее не покинуло.
Стояла безветренная летняя ночь. Лишь где-то вдали, потревоженные каким-то шорохом, лаяли собаки. Так, за короткий срок Хельга похоронила двух мужчин, которые были в ее жизни.  Выходит, судьба сама избавила ее от супруга. Перед рассветом она, движимая какой-то необъяснимой силой,  пришла к дому своего мужа, не подходя слишком близко, посмотрела на его крышу. Теперь осиротевший и пустой он выглядел и вовсе отталкивающе. Но, как не странно, ничего в ней не шелохнулось, ни одно воспоминание не выдавило слезу. Внутри ее души было пусто и холодно…
Заброшенный дом ее отца производил еще более унылое впечатление. В нем никто не жил уже несколько лет. Старая, почти развалившаяся и прогнившая мебель, пустые холодные стены. Она вспомнила, что когда-то  в этом доме стояло пианино. Будучи маленькой девочкой, она могла часами упражняться на нем. 
Сейчас запущенный и пустой дом, в котором уже давно не появлялось ни одной живой души - он полностью отражал ее жизнь.
Соседи, на вернувшуюся жену недавно почившего Юзефа посмотрели с недоверием, словно видели перед собою какую-то диковину, а не бывшую соседку. Деревенские женщины, кажется, смотрели на нее с презрением, как на прокаженную, и фыркали, задирая носы, когда она проходила мимо.
Хельга почти совершенно безболезненно отреагировала на такое приветствие. Ее никогда особо не жаловали, а теперь и подавно. Велика ли беда? Окружающие люди с самого детства казались ей такими далекими и чужими, что она никогда никого не принимала в расчет. Ее дом находился почти на самой окраине деревни, показываться на люди она большого желания не испытывала. Она  вообще куда лучше ощущала себя в полном одиночестве. И теперь это было ее спасением.
Но ее одиночество длилось не долго. Очень скоро Хельга испытала малоприятное волнение, убедившись, что беременна. Никакой положенной радости ее не посетило. В который раз при этой мысли она не испытала ничего, кроме отвращения. К самой себе, и всему, что ее окружало.
Несколько дней она ходила с этой мыслью, прислушиваясь не только к чужому существу внутри нее, но и к собственным мыслям. И на третий день раздумий, твердо решила избавить себя от этой обузы, пока было не поздно…

хххх

Повитуха приняла ее без особого желания. Сначала она сунула ей в руки небольшой полотняный мешочек, и наказала заварить его содержимое, после чего выпить.
Однако не столь желанная клиентка появилась на ее дворе спустя несколько дней снова, сообщив, что ровным счетом ничего не произошло, разве что ее и без того скверное состояние, соответствующее положению, стало еще более ощутимым. Сухая горбатая старуха смерила ее презрительным взглядом, и приняла другие меры… 

Как старая еврейка выходила жену покойного Юзефа, которую однажды в сумерках едва живую бледную и истекающую кровью, нашла у своего порога, было одному богу известно. Целую ночь, до самого рассвета ей казалось, что непутевая соседка уже совсем близка, чтобы отдать богу душу. Хельга то переставала, то удивительным образом снова начинала дышать… ее рассудок то прояснялся, то снова затуманивался и она погружалась в бред. В конце концов, по истечению двух дней старой Саре удалось отвоевать ее у смерти и остановить кровотечение. Она думала, такого не бывает…
- Ай, вы посмотрите на нее! – Сокрушалась она, глядя на едва живую женщину, когда та пришла в себя. - По что же ты так с собою? За что ж себя губить вздумала?  - Не себя… - Бессильно ответила та.
- Да  и это уж  поняла. И за что такой грех на душу берешь… - ткнув ей в дрожащие руки чашку с дурно пахнущей темной жидкостью, сказала она.
Женщина шумно вздохнула, облизав потрескавшиеся губы.
- Да даже если б и померла сама – велика ли беда.
- Ой, ну если так, – возмущение судорогой прокатилось у Сары по лицу. – Что же ты тогда ко мне на двор забрела ни жива, ни мертва, коли помирать собралась? Вот и отправлялась бы за своим муженьком и отпрыском, уж коли ты его нагуляла, а потом и вовсе решила изжить!
- Не вините меня, пани…  Ну какой от этого прок, - слабым голосом ответила Хельга, недоверчиво глядя на мало приятное варево, - если ни один мой ребенок не живет больше дня? Юзеф меня за это и так, и эдак проклинал. И, правда, ведь никудышная из меня баба. Так лучше! Да и чем мне его кормить? Я сама едва концы с концами свожу. У Юзефа последнее время с  делами не спорилось, а теперь-то уж и подавно. Где мне на хлеб брать? А зачем мне еще один нахлебник?
Но, то ли старая повитуха, чуть не отправившая ее на тот свет,  была уже изрядно подслеповата и дурно делала свою работу, то ли этот ребенок слишком хотел жить.  И к своему удивлению  через  некоторое время Хельга поняла, что от ребенка она не избавилась, и он по-прежнему растет в ее чреве. И чем больше проходило времени, тем сильнее она понимала – внутри нее жило что-то такое, что начинало ее пугать все больше и больше!
Поняв, что попытки, избавиться от ребенка ничем не закончились, она смирилась. Но материнство ее не прельщало.
Но иногда при мысли о том, что ребенок  уже совсем скоро появится на свет, она вдруг будто бы испытывала какую-то несвойственную ей нежность к младенцу. Однако, чувство это, тревожащее ее, было таким ежесекундным, что не успевало обосноваться в ее сердце. И единственное, что жило в ее душе, так это неприязнь к нему и обременяющему ее положению. Она предпочитала не думать о том, что будет после, мальчик ли это будет, или девочка,  и не привыкать к существу, которое было ее плотью и кровью…

cray.gif

Я думаю, она знала. Ну хотя бы отчасти. Но когда она ее рассматривала, она не столько узнавала ее, сколько думала, что ей с ней делать.

Я тоже не медик    Но я общалась со своей знакомой-медиком по этому поводу, она сказала, что бред полнейший конечно (знала бы она еще, для чего это вообще надо). Ну, если только в условиях ну о-очень большого исключения в 0,05% процентах допущения. И с оговоркой, смотря какой степени было вмешательство.
Потому, я понимая полную сомнительность этой ситуации решила все-таки взять на себя смелость, и оставить ее как было задумано    Ведь если предполагать уже во всем, то на правах предположения можно несколько сгладить текст (хотя, абсурдность присутствует). Но в жизни бывает много невероятных вещей. Кто знает, может в данном случае тоже могло быть что-то подобное. Вообще, задумка как раз заключалась в самой необычности, мол, должно-то быть все как раз по-другому, а вышло, что-то невероятное.
Жанр - не фантастика, конечно, но что-то меня занесло........ надо, наверное, подправить.

Кстати, у меня назрел небольшой вопрос. Только, правда, не знаю, к кому обратиться. Возможно ли вообще немного изменить название самой темы? А-то, как я поняла, сама я этого сделать не могу ((((