Pandora
Спасибо! thank_you2.gif Рада, что тебе понравилось.

Pandora
будет. Просто сейчас не пишется совсем.

Romantic Angel
может и время... Я зиму не люблю. А наши зимы последних лет меня вообще из колеи выбрасывают. Темно, серо, сыро, пакостно.

АННА
напишу, только не знаю, когда. Никак у меня не идет продолжение. Потерпи.

АННА
Нет, незавершенку не брошу! 

АННА
Спасибо на добром слове! Я восхитилась твоей стойкостью - перечитывать до половины пятого ночи - даже не знаю что и сказать... Снимаю шляпу...
За продолжение никак не возьмусь, долгое время не то настроение и нет запала, но все же я не оставляю надежды, потому что продолжение сюжета сущестует в моей голове, вот только никак не выливается в написанное.

Вообщем взимно раскланялись!

То, что есть в голове накропано, но это не то, что должно быть на выходе. Буду стараться...

Вообщем так. Я кое-что переделала в последнем кусочке и кое-что дописала. Выкладываю после длительного перерыва. Хе! Тапками не бейте, помидорами не кидайтесь, в голову не цельтесь, это мое слабое место...

***

Эрик  работал как каторжный, полностью отдавая все силы на восстановление здания Оперы. Он начал репетировать свою новую концертную программу, и каждый день у него был занят полностью. Он знал, что Мег ездила к отцу Бернару, но так и не поговорил с ней об этой встрече, а она, похоже тоже чего-то ждала, или собиралась с духом. В их, казалось, уже устоявшихся отношениях появилась какая-то брешь, пустота. Оба ощущали это и оба не могли решиться ее преодолеть.
В этот день Эрик был в Опере, занимаясь расчетами, встречаясь с подрядчиками. Директора Фирмен и Андре должны были сегодня одобрить проект усовершенствования сцены и помещений под ней. Это был уникальный механизм, который давал возможность не только поворачивать в разных направлениях ее пол, но и менять его уровень. Эрик еще в подвалах Оперы задумал этот проект, но только теперь он мог его осуществить. Андре сказал, что сегодня в Оперу приедет виконт де Шаньи. Он  уже больше не собирался в дальнейшем покровительствовать Опере, но у дирекции были некоторые расчеты с ним, которые они хотели бы завершить. Эрик совершенно не желал сталкиваться с виконтом. Узнав, что де Шаньи уже в здании, он решил покинуть Оперу и вернуться позже. Проходя по коридору мимо разоренных гримерных, в которых начались уже работы по перепланировке, он увидел женщину, которая обернулась на его шаги. Сердце Эрика сделало такой рывок, что могло бы просто разорвать грудную клетку. Это была Кристина. В полуосвещенном коридоре она не сразу поняла кто перед ней, но вот несказанное удивление отразилось на ее лице, а волнение заставило ее опереться о стену рукой. Эрик сделал к ней пару шагов.
- Это ты?! Ты жив?! – вскрикнула она отшатнувшись.
- Я жив, Кристина, не бойся, я не призрак.
Виконтесса немного отдышалась и, казалось, справилась с волнением. Во всяком случае, стенка в качестве опоры ей больше не понадобилась.
- Что же ты здесь делаешь? Ищешь очередную жертву? – в ее голосе прозвучала насмешка. – Кого ты теперь пугаешь в этом здании?
- Я никого не пугаю, это здание восстанавливает моя строительная фирма, - сказал Эрик, не зная как поступить в сложившейся ситуации.
- Вот как? У тебя фирма? Ты богат? А раньше, почему ты мне об этом не говорил? Почему ты притворялся? Чтобы я пожалела тебя? – с вызовом произнесла виконтесса.
Эрик нахмурился. Когда-то давно, он воображал их встречу, но не так.
- Тогда я хотел, чтобы ты полюбила меня, но ты не смогла, и я дал тебе возможность уйти с виконтом, если помнишь. Тогда у меня не было ничего, кроме Оперы и надежды на любовь…
- Хм.. А теперь.. теперь у тебя, видимо, есть все, но ты не хочешь вспомнить, что  был без ума от меня?
Странная, немного напыщенная, как будто взятая из романа фраза «был без ума от меня» немного насторожила Эрика. К чему она клонит? Что хочет воскресить? Те страшные муки, которые он перетерпел? Она, что забыла, что ее совершенно не волновало, был ли он от нее без ума или не был? Он ничего не ответил на ее вопрос, а Кристина, слегка наклонив голову, подошла к нему вплотную и задушевно сказала:
- Ты ведь помнишь? Помнишь? Ты не забыл, как я поцеловала тебя там на озере? Это был такой поцелуй…, - ее рука скользнула по его груди и дотронулась до щеки. Эрик оцепенел, а губы виконтессы уже прикасались к его губам, а ее руки обвивали его шею. Все как тогда… У него все поплыло перед глазами. «Неужели она поцеловала меня? Что происходит? Зачем она пришла сюда? Может быть… Может быть моя Кристина…», - он боялся подумать о том, что может означать этот поцелуй .
- Кристина, ангел мой, что ты хочешь этим сказать? Неужели ты хоть немного любила и любишь меня? – голос его сорвался, он обнял ее и прижал к себе.

Мег шла к Эрику, полная решимости переговорить обо всем открыто и прояснить ситуацию. Поскольку он большую часть времени пропадал в Опере, то она направилась именно туда. Кто-то из рабочих сказал, что месье Крувель был на галерее около гримерных. Мег вышла туда и увидела сцену, которая последнее время снилась ей в страшных снах. Они целовались! Девушка замерла, боясь пошевелиться. Казалось, это поцелуй будет длиться вечность. Мег не могла оторвать от них взгляд. Как сквозь туман она увидела, что ее возлюбленный обнял Кристину и что-то говорил ей. Это было невыносимо. Она повернулась, сделала несколько шагов за угол, и тут ноги отказали ей. Она опустилась на пол и несколько минут сидела, уставившись в пространство. Потом осторожно поднялась и, пошатываясь, почти ничего не видя перед собой, вышла из здания Оперы. Как она добралась до улицы Вожирар, она не помнила.
Де Боне увидел свою племянницу, сидящую в гостиной, с побелевшим лицом и помертвелыми глазами.
- Мег, деточка, что случилось? Что с тобой?
- Прошу тебя, дядя, сейчас же увези меня из Парижа, увези меня, пожалуйста, куда хочешь… И не говори ничего Эрику. У меня нет сил, распорядись сам, чтобы собрали мои вещи. Я подожду здесь.
Адвокат понял, что произошло что-то очень серьезное. Он не видел Мег в таком состоянии ни разу. Кивнув головой в знак согласия, он отдал распоряжение прислуге собрать вещи девушки, а сам пошел писать записку сестре, в которой уведомлял ее о происшествии.

***

Виконтесса немного отстранилась.
- Люблю? Ну что ты… С чего ты взял?
Он почувствовал, что начал задыхаться, он ничего не понимал и, отпустив ее из объятий, стоял, чувствуя, что тьма накрывает его, заполняет все пространство вокруг. И он видел перед собой только большие глаза Кристины, и слышал ее слова, в которых явно звучала насмешка.
- Так ты решил… ты решил, что я могу вернуться к тебе? Нет, Эрик, нет! Я ничего не собираюсь менять. Мне просто захотелось тебя поцеловать и, кажется, тебе тоже этого хотелось. Я никогда не смогла бы смириться с твоим лицом и с теми ужасными вещами, которые ты сделал.
Он уже забыл за эти полгода о тех страшных вспышках гнева, которые нападали на него, но сейчас, сейчас… Эрик схватил виконтессу за плечи и встряхнул как тряпичную куклу.
- Ты…ты… зачем? Зачем ты сейчас это сделала? Ты лишила меня всего тогда, зачем ты захотела меня унизить сейчас?
- Не прикасайся ко мне! Я буду кричать! Я расскажу всем, кто ты такой!
Увидев перед собой ее перекошенное страхом лицо, он вдруг остановился и разжал руки. Что за надежда вдруг его окрылила, что за обман закрался в сердце, как это могло случиться? Эта незнакомая испуганная женщина, откуда она здесь взялась?
- Вы никому ничего не расскажете, виконтесса… Ваш муж не допустит этого, - презрительная усмешка скривила его губы, и он еще раз посмотрел на нее. – И о чем я только думал?!
Эрик отступил на пару шагов, потом повернулся к Кристине спиной и быстро зашагал по галерее. Через несколько секунд он скрылся за поворотом.
Он шел по улице, ничего не видя перед собой, и не понимая, куда он идет. Но ноги сами принесли его домой. Очутившись в своей спальне, он еще какое-то время не мог понять, как сюда попал. Потом рухнул на постель и, сраженный пережитым потрясением, уснул.

Вещи были собраны, и карета стояла перед домом. Де Боне помог Мег сесть в экипаж. Слуги закрепили чемоданы, и кони понесли карету к вокзалу. Мег молчала, а адвокат боялся о чем-либо спрашивать. Через полчаса они уже сидели в купе, и поезд мчал их в Нормандию. Антуан де Боне решил отвезти свою племянницу в их родовое поместье, куда следом должна была приехать его сестра.
Мадам Жири, получив записку от брата, страшно переволновалась, но взяла себя в руки. Велела собрать вещи и отдала распоряжения по дому на время своего отсутствия.
«Эрик, Эрик! Я так и знала, что ты натворишь бед! Я не прощу тебе страданий Мег, не прощу!»

Он проснулся утром, чувствуя страшную слабость во всем теле и с трудом сел на постели. Он был разбит почти также как тогда полгода назад, но не было никого рядом, кто мог поддержать его, помочь ему. Тьма в душе и темнота вокруг, хотя на улице белый день… Он распахнул окно и воздух немного освежил его голову. Пустота… и одиночество… Безумец, он взлелеял совершенно несбыточную надежду… Он сидел на краю кровати и не мог понять, что за наваждение было с ним все эти последние дни, с того момента, как он узнал о возвращении Кристины. Она никогда не любила его, но он сам, что же он сам испытывал к ней? Безумную, безудержную страсть? Эгоистичное желание, чтобы именно она была рядом? Боже, какой холод, какой холод… Он вдруг задрожал всем телом. Сумасшедший дурак, он так и не поговорил с Мег… Мег… Это она искала и нашла его, это она смело смотрела в его изуродованное лицо, это она отдала ему свою любовь, это она, которой он предложил стать его женой, совершенно точно зная, что рядом с ней ему хорошо и спокойно. Нужно ехать к ней и просить у нее прощения за все эти дни, когда он пытался от нее спрятаться, убежать, за то, что пытался воскресить прошлое, которое никому не нужно. Он оделся, велел подать экипаж и отправился в предместье Вал-Флери.
Стоя у дверей дома мадам Жири, он уже минут пять трезвонил в колокольчик. Наконец дверь открыл садовник и сказал, что мадам дома нет, она уехала.
- А Мег?.. Мадемуазель?
- Ее здесь уже дня три не было. Простите, месье, - и садовник закрыл перед ним дверь.
Да, конечно, они обе в Париже у де Боне. И Эрик отправился на улицу Вожирар.
Снова долго не открывающаяся дверь. Слуга сказал, что хозяина нет и мадемуазель тоже, они уехали вчера. Нет, он не знает, куда…
Эрик был совершенно сбит с толку. «Уехала? Куда она могла уехать накануне свадьбы? Ерунда какая-то…».
В конторе адвоката тоже никто не мог сказать, куда уехал господин де Боне, он не сообщил. Следующий адрес – контора метра Сюльписа. Метр удивленно поднял голову.
- Простите, месье Крувель, я не в курсе передвижений моего коллеги.
Эрик обессилено опустился на стул в кабинете нотариуса. Вид у него был растерянный и несчастный и метр Сюльпис участливо предложил ему глоток воды, но Эрик отказался и ушел. Сев в экипаж, он долго не мог решить, что делать дальше. Отец Бернар! Нужно  ехать к нему, он может что-то знать. Дорога к монастырю показалась Эрику бесконечной, как бесконечным было ожидание в библиотеке прихода отца Бернара.
- Мой мальчик, ты пришел! Я очень рад! - францисканец открыл Эрику свои объятия, но тот не двинулся с места.
- Скажите, святой отец, что вам сказала Мег? О чем вы с ней говорили? - голос Эрика звучал особенно хрипло, а лицо искажала гримаса боли.
Священник понял, что произошло нечто потрясшее его любимца.
- Ничего, друг мой, ничего, я просил ее передать тебе, что обвенчаю вас, как только вы будете готовы, она собиралась поговорить с тобой…о твоем прошлом. Она хотела узнать, любишь ли ты все еще Кристину… и отпустить тебя, если это так.
- Ее нет, она уехала… Уехали ее дядя и мать… Никто не знает, куда…
«Боже мой, неужели она решила бросить его, не поговорив?! Это ужасно! Но нет, она сказала, что отпустит его, если поймет, что он любит Кристину… Господи, она что-то узнала… и не сказала ему… и уехала», - догадался францисканец. - «Что же теперь будет?»
Он смотрел на Эрика, сидящего напротив и видел, что его состояние было почти таким же, как полгода назад.
- Мальчик мой, пожалуйста, пойди отдохни. Хочешь в свою келью, хочешь, еще где-нибудь… Ты не волнуйся, возможно, что-то случилось с кем-то из родственников и им пришлось неожиданно уехать. Так бывает… - успокаивал Эрика священник, понимая, однако, что все это только слова и вряд ли в них есть хоть доля правды.
В глазах Эрика сверкнула ярость, он вскочил и,  обхватив голову руками, выбежал во двор. Ему хотелось кричать, кричать и звать ее… Кричать так сильно, чтобы она услышала, но крика не было, голос снова подвел его. Эрик беззвучно хохотал стоя посреди монастырского двора, в ужасе сознавая, что он потерял самое дорогое, что есть у него в этой жизни. И это был не голос, это была она, Мег. У наблюдавшего за этой сценой священника на глаза навернулись слезы.

***
На обратном пути из Оперы домой виконт де Шаньи  обратил внимание, что настроение его жены как-то резко изменилось. Кристина хмурила брови, теребила веер, на вопросы отвечала односложно или не отвечала вовсе. Дома, оставшись с ней наедине, Рауль решился спросить напрямую, что произошло, пока он разговаривал с директорами.
- Рауль, я видела его… Этот человек вовсе не умер… А ты когда-то сказал, что пока он жив нам не будет покоя, - Кристина нервно ходила по комнате. На ее лице было выражение крайнего испуга.
- Кого ты видела? – насторожился виконт. Мелькнула смутная догадка, но он решил проверить ее.
- Его… - многозначительно произнесла Кристина, распахнув свои огромные глаза до невозможности. – Призрака Оперы… - и заломила руки.
«Этого еще не хватало!» - подумал виконт.
- Кристина, не бойся… Я с тобой, ты моя жена… Даже если он жив, теперь нам нечего бояться. Он не сможет нас разлучить. Я теперь твоя защита и опора, ты же знаешь… В прошлый раз удалось от него уйти и в этот раз все будет нормально. Но зачем ты спускалась в подвалы Оперы одна? Это было очень неразумно…
- В подвалы?! – удивилась Кристина. – Я вовсе не была в подвалах. Я видела его на галерее около гримерных… Он, кстати, сказал, что занимается реставрацией Оперы, у него строительная фирма и он богат! Ты представляешь! Он… - виконтесса снова выделила местоимение голосом. – И реконструкция Оперы! Это какая-то насмешка! Это насмешка надо мной! – она в раздражении топнула ножкой. – Он опять меня обманул! Нужно рассказать всем, кто он такой, Рауль!
Виконт внутренне напрягся. Это никак не входило в его планы, это было ему совершенно ни к чему.
- Нет, Кристина, мы никому не будем об этом рассказывать. Ты забываешь, кто я и кто теперь ты! Нам не нужны скандалы, нам не нужны сплетни, - твердо сказал де Шаньи. – Я требую, чтобы ты молчала и забыла об этой истории и об этой странице твоей… нашей жизни.
Кристина хмыкнула и дернула плечиком. Конечно, ее муж был прав, сейчас совсем не время воскрешать дурацкие разговоры. Ей нужно входить в роль хозяйки дома, светской дамы, а у нее и так это не слишком хорошо получается. Всякие новые сплетни только испортят дело… Но как посмел этот человек ее оттолкнуть! Ну и что с того, что она его не любит… Он же должен был страдать по ней все это время, он же не должен был ее разлюбить! Лучше бы он умер! Она вздохнула и подсела к своему мужу.
- Да, Рауль, я забуду об этом, я буду молчать, - сказала она нежнейшим голосом, на который только была способна. – Я твоя жена, я виконтесса де Шаньи и будущая графиня. Мне ли думать о каком-то подрядчике.
«Вот и славно», - подумал виконт, облегченно вздохнув и обняв Кристину за плечи. Как приятно поцеловать ее  и как мило она всегда пытается уйти от его поцелуя, заигрывая с ним…
Он не стал говорить жене, что принял решение найти этого человека и переговорить с ним. Еще раз, на всякий случай.